Без минусов вся прелесть жизни показалась бы обычной пресной водой.
Как известно, чтобы почувствовать себя живым, достаточно небольшой порции адреналина.
Пожалуй, последней ночью этим адреналином я мог бы торговать, а, при особом настроении, даже заняться адреналиновой благотворительностью, раздавать нуждающимся.
Нет, вчера все было почти замечательно - я не проспал утреннюю пару, отправил на вокзал двух забредших на огонек русских из Санкт-Петербурга (а если поближе - то из Лилля), вернулся, вздремнул перед обеденной парой, сварганил бутерброд, поговорил чего-то на следующей паре... а потом посмотрел замечательное колумбийское кино "Maria Full of Grace", которое, в принципе, и должен был посмотреть - задание у меня такое домашнее было по предмету "Киноведение". По возвращении, я обнаружил в себе способности быть ведущим игры на французском языке, здорово повеселился и даже прогулялся по ночному городу сквозь туман.
Адреналин, хотите сказать, здесь выделялся? Как бы не так! Обычный, хороший, насыщенный определенными событиями день, ничего особенного. Все началось по моему возвращению. Пересекая парковку перед своим общежитием, я краем глаза заметил бегущего ко мне человека. Сразу же сообразил, чего он хочет - войти в здание. Не люблю пускать незнакомцев, даже если они кровные братья одного из живущих внутри. Но Франция - не Казахстан. Она расслабляет, да и бегущий был уроженцев северной части Африки - Алжира, Туниса, поди разбери. А я старательно борюсь с клише и предвзятостью по отношению к сему слою иммигрантского народа.
Ничего нового мне парень не сказал - "Можно войти?" или что-то в роде. Разве что старательно поправлял шнурки, да в глаза не смотрел, а, когда вошел внутрь, тут же стал кому-то звонить. Мое дело маленькое, я поднялся на свой этаж, разговорился с присутствующими там товарищами... несколько минут спустя по лестнице поднимается этот парень и двое его друзей аналогичного происхождения. У всех на устах подобие улыбок. "Добрый вечер" - "Добрый вечер", и они скрываются этажом выше. Нам до них дела не было, благо наверху действительно живет множество арабо-алжирцев. Пять минут спустя - вся троица спускается. Ладно, у меня уже глаза слегка слипаются, я прощаюсь, иду к себе в комнату, перед сном завожу разговор со знакомой американкой по Скайпу...
Стук в дверь. Открываю - на пороге стоит Жюстин, остававшаяся на кухне с моим приятелем Антуаном. По идее, она живет этажом выше, но в свете их отношений с Антуаном стала часто спускаться вниз. Я начинаю гадать, что случилось, а она уже кричит: "Они меня обокрали!".
Все было гениально и просто - троица зашла в комнату, открыла окно и все ценные вещи спустила через окно. А потом спокойно вышла. Вопрос единственный и неясный - каким же макаром они узнали, что в комнате никого нет?..
Мы рванули с Антуаном на бесплодные поиски, Жюстин вызвала полицию. Конечно, никого мы не нашли, но стали подозревать каждый горящий свет. А у меня в голове так и крутилась навязчивая мысль, что кто-нибудь из этой бригады так и остался на стоянке в машине, наблюдая. Потом была троица полисменов - небритые, в черном, ничуть не лучше воров. Я оказался одним из свидетелей, ведь это я впустил поганца внутрь. Давал показания. Понятное дело, на французском много показаний не дашь, особенно то, что касается лиц.
С утра мы устроили собственное расследование. В Ренне, в отличие от Парижа, не так уж много мест, где живут иммигранты подобного происхождения, а то, что сволочи были именно из этого слоя никто не сомневался.
Хотите верьте, хотите нет - но нам показалось, что одного из них мы нашли. Быть уверенными, к сожалению, мешала и другая одежда, и выражение лица, и то, что ночью было темно, и внимательно мы не глядели. Мы проследили за ним, за тем, как он вошел в здание, как он, спустя несколько часов, оттуда вышел, как он встречался с подобными себе в людном месте - издалека я готов был поклясться, что узнал еще одного, но вблизи мне показалось, что я ошибся.
А потом - поход в полицейский участок и разговор по новой.
Признаться честно, мне было страшно. Когда идешь следом за тем, кого подозреваешь, каждый его взгляд назад вызывает дрожь губ и ощущение, что вокруг чертовски холодно. Ведь, будь это даже он, мы были на чужой территории. Каждый иммигрант знает почти всех в округе, это же общество в обществе. И случись что, вся эта толпа, по виду мирная, ринулась бы на выручку "своему".
Теперь я готов закрывать дверь на ключ, даже выходя на двадцать секунд в туалет...
Пожалуй, последней ночью этим адреналином я мог бы торговать, а, при особом настроении, даже заняться адреналиновой благотворительностью, раздавать нуждающимся.
Нет, вчера все было почти замечательно - я не проспал утреннюю пару, отправил на вокзал двух забредших на огонек русских из Санкт-Петербурга (а если поближе - то из Лилля), вернулся, вздремнул перед обеденной парой, сварганил бутерброд, поговорил чего-то на следующей паре... а потом посмотрел замечательное колумбийское кино "Maria Full of Grace", которое, в принципе, и должен был посмотреть - задание у меня такое домашнее было по предмету "Киноведение". По возвращении, я обнаружил в себе способности быть ведущим игры на французском языке, здорово повеселился и даже прогулялся по ночному городу сквозь туман.
Адреналин, хотите сказать, здесь выделялся? Как бы не так! Обычный, хороший, насыщенный определенными событиями день, ничего особенного. Все началось по моему возвращению. Пересекая парковку перед своим общежитием, я краем глаза заметил бегущего ко мне человека. Сразу же сообразил, чего он хочет - войти в здание. Не люблю пускать незнакомцев, даже если они кровные братья одного из живущих внутри. Но Франция - не Казахстан. Она расслабляет, да и бегущий был уроженцев северной части Африки - Алжира, Туниса, поди разбери. А я старательно борюсь с клише и предвзятостью по отношению к сему слою иммигрантского народа.
Ничего нового мне парень не сказал - "Можно войти?" или что-то в роде. Разве что старательно поправлял шнурки, да в глаза не смотрел, а, когда вошел внутрь, тут же стал кому-то звонить. Мое дело маленькое, я поднялся на свой этаж, разговорился с присутствующими там товарищами... несколько минут спустя по лестнице поднимается этот парень и двое его друзей аналогичного происхождения. У всех на устах подобие улыбок. "Добрый вечер" - "Добрый вечер", и они скрываются этажом выше. Нам до них дела не было, благо наверху действительно живет множество арабо-алжирцев. Пять минут спустя - вся троица спускается. Ладно, у меня уже глаза слегка слипаются, я прощаюсь, иду к себе в комнату, перед сном завожу разговор со знакомой американкой по Скайпу...
Стук в дверь. Открываю - на пороге стоит Жюстин, остававшаяся на кухне с моим приятелем Антуаном. По идее, она живет этажом выше, но в свете их отношений с Антуаном стала часто спускаться вниз. Я начинаю гадать, что случилось, а она уже кричит: "Они меня обокрали!".
Все было гениально и просто - троица зашла в комнату, открыла окно и все ценные вещи спустила через окно. А потом спокойно вышла. Вопрос единственный и неясный - каким же макаром они узнали, что в комнате никого нет?..
Мы рванули с Антуаном на бесплодные поиски, Жюстин вызвала полицию. Конечно, никого мы не нашли, но стали подозревать каждый горящий свет. А у меня в голове так и крутилась навязчивая мысль, что кто-нибудь из этой бригады так и остался на стоянке в машине, наблюдая. Потом была троица полисменов - небритые, в черном, ничуть не лучше воров. Я оказался одним из свидетелей, ведь это я впустил поганца внутрь. Давал показания. Понятное дело, на французском много показаний не дашь, особенно то, что касается лиц.
С утра мы устроили собственное расследование. В Ренне, в отличие от Парижа, не так уж много мест, где живут иммигранты подобного происхождения, а то, что сволочи были именно из этого слоя никто не сомневался.
Хотите верьте, хотите нет - но нам показалось, что одного из них мы нашли. Быть уверенными, к сожалению, мешала и другая одежда, и выражение лица, и то, что ночью было темно, и внимательно мы не глядели. Мы проследили за ним, за тем, как он вошел в здание, как он, спустя несколько часов, оттуда вышел, как он встречался с подобными себе в людном месте - издалека я готов был поклясться, что узнал еще одного, но вблизи мне показалось, что я ошибся.
А потом - поход в полицейский участок и разговор по новой.
Признаться честно, мне было страшно. Когда идешь следом за тем, кого подозреваешь, каждый его взгляд назад вызывает дрожь губ и ощущение, что вокруг чертовски холодно. Ведь, будь это даже он, мы были на чужой территории. Каждый иммигрант знает почти всех в округе, это же общество в обществе. И случись что, вся эта толпа, по виду мирная, ринулась бы на выручку "своему".
Теперь я готов закрывать дверь на ключ, даже выходя на двадцать секунд в туалет...
-
-
23.03.2008 в 10:51