Нечасто мне удается получить вполне официальное разрешение посидеть с утра дома, а не за ровной, исчерканной бесчисленными учениками, партой. И не только получить - но при этом чувствовать себя нормально, да еще и поспать лишних полтора часа. Воистину, очень нечасто такое случается. Припомнить-то и не могу!
А началось всё банально. Уже не в первый раз мои будильники отказываются работать. Если устроюсь на работу - заведу себе будильников пять. Не могут же все пять испортиться одновременно! Также и на это утро - сотовый, непостижимым образом включившийся в режим "Введите PIN код", мирно пролежал всю ночь, злорадно усмехаясь и прекрасно зная, что в подобном состоянии ни о каких выставленных будильниках и речи быть не может. Часы, что стоят рядом с кроватью на тумбочке и вполне себе сносно работают, удивленно крутят стрелками, явно не понимая, что такое этот "будильник" и с чем его едят - когда именно в следующий раз он включится предугадать невозможно. То ли сжать эти часы надо посильнее, то ли батарейки поменять... В общем, не включился. Но был еще третий, "живой будильник" - встающий на работу брат. Увы, долго державший себя в ежовых рукавицах брат намедни ночью всё-таки позволил себе "пару часиков" посидеть за компьютером - потыркаться с программами, пошаманить со звукозаписями, да слегка поиграться в игрушки... Боюсь, я уже видел третий сон, когда он сумел оторваться. И, следовательно, с утра, всё-таки поднявшись на работу (о чем свидетельствует его отсутствие), ему уже было явно не до поднятия кого-то еще - самому бы глаза продрать, да не опоздать!..
Так, мирно и вполне себе прекрасно, Ваш покорный слуга проспал вплоть до того момента, когда поднялась на ноги тяжелая артиллерия - маман. И, о диво, никаких истерик, никаких сиреноподобных окриков "Почему спишь?!", а лишь невинный вопрос "А почему ты не в школе? Что-то случилось?". Отвечать как-то не хотелось, сам собою принялся покорно-пристыженный вид, я встал, добрел до ванны и в угрюмом молчании проглотил завтрак. Расстрелов не последовало, а робкая попытка завести разговор увенчалась успехом и даже породила вопрос "Так ты собираешься идти?". Обычно я на такие вопросы всегда отвечаю "Нет", даже если собираюсь. Глупая, въевшаяся привычка, увы. Так и тут: "Нет". А потом уже - объяснение, почему же нет. И, снова о диво, в ответ - лишь пожатие плечами, мол, смотри сам. Уходя, у меня лишь поинтересовались, так как собирались зайти в моё учебное заведение, что сказать, если вдруг спросят, где же Ваш сынок? На что я, мысленно вздохнув с облегчением, сказал правду: "Что нога болит!". Она и вправду болит. Только не до такой степени, чтобы я ходить не мог. Но остальным об этом знать необязательно...
Вот такие вот пироги. На душе - как-то хорошо и солнечно, не хочется думать, что еще минут 15 - и придется, все же, идти, дабы попасть на жутко увлекательный предмет "астрономия", половить там мух и ворон заодно, а потом, отсидев 45 положенных Министерством минут, уйти домой.
А тем временем до отплытия "Титаника" во второй раз (первым было начало сего, гхм, дневника) остаются считанные дни - две недели. Две недели! А после - сплошная тьма экзаменов и тестирований, чехарда и воспаленные, безумные взгляды учителей, нервно трясущихся на одном пятачке и пускающих по кругу одну сигаретку. Лихорадочные, бледные лица одногруппников, их медленные движения и испарина, покрывающая лбы. Слезы и вопли радости, соседствующие, словно Добро и Зло. Белые листы с траурной надписью "Результаты"... А после этой серой трясины мрака и отчаяния - будто в другой жизни - некое серо-блеклое пятно выпускного, наивная вера в то, что всё пройдет удачно, что всё-таки дадут в руки этот треклятый диплом и... захлопнутся позади двери... какие там двери - створки! Отгородят уютный мирок под названием "отрочество", и не будет, увы, уже дороги назад. Помашут в спину платочками - в добрый путь, да ниспошлет Посейдон тебе удачу в этом бушующем Океане.